Домашние животные, такие как коровы и свиньи, а также лабораторные крысы не существовали бы, если бы их не вывели и не вырастили ради наших целей. Разве не можем мы в таком случае относиться к ним, как к ресурсам?

Нет. Тот факт, что мы в каком-то смысле ответственны за появление на свет живого существа, не дает нам права относиться к нему как к ресурсу. Если бы это было так, мы могли бы и к своим детям относиться как к ресурсу. В конце концов, они бы не существовали, если бы не наши действия и решения — от решения зачать до решения не делать аборт. И хотя у нас есть определенная свобода выбора в том, как относиться к собственным детям, есть и ограничения. Мы не можем относиться к ним так же, как мы относимся к животным. Мы не можем делать их своими рабами, принуждать заниматься проституцией или продавать их на органы. Мы не можем их убивать. Несомненно, существует культурная норма, говорящая, что рождение ребенка накладывает на родителей моральное обязательство заботиться о ней или о нём, а не эксплуатировать.

Следует отметить, что одним из предполагаемых оправданий человеческого рабства в Соединенных Штатах было то, что многие рабы не существовали бы вовсе, если бы не существовал институт рабства. Первых рабов, привезенных в Соединенные Штаты, заставляли рожать детей, а их детей тоже стали считать собственностью. И хотя этот аргумент сейчас кажется нам нелепым, он наглядно демонстрирует, что мы не можем сначала признать институт собственности — по отношению к человеку или другому животному — законным, а потом задаваться вопросом, приемлемо ли относиться к тому, кто является нашей собственностью, как к собственности. Ответ на этот вопрос будет предопределен. Напротив, мы должны сначала спросить себя, может ли институт собственности по отношению к животным (или человеку) быть морально оправдан.

И, как я утверждал в своей онлайн-презентации «Животные как собственность» [http://www.abolitionistapproach.com/video/#animals-as..], институт собственности в отношении животных ничуть не более оправдан, чем в отношении людей.

Gary L. Francione